Насилие в семье и кризис традиционной концепции воспитания

Ольга Здравомыслова, доктор философских наук, социолог
(По результатам исследования «Насилие в семье глазами учителей и воспитателей»)

На протяжении всего ХХ века - и особенно начиная со второй его половины – «базовая», или традиционная концепция воспитания во многих странах, в том числе и в России, переживала серьезный кризис. Об этом свидетельствуют исследовательские работы и художественные произведения, обыденные наблюдения и замечания специалистов.

Мощными стимулами разрушения традиций воспитания стали поворотные исторические события процессы, ознаменовавшие собой начало перехода к обществу постмодерна: Вторая мировая война, вызвавшая резкие изменения в составе населения и крушение диктаторских режимов в Западной Европе; молодежные революции конца 60ых годов - восстания против родительского (в широком смысле) авторитета и т.д.

Советская Россия была также включена в эти процессы. Катастрофа, произошла с мужским населением СССР в период сталинских репрессий и в годы войны, разрушив массу семей, резко ослабила значение отцовской роли мужчины. Целое поколение росло в условиях безотцовщины - в семьях, где женщина-мать стала главой и единственным кормильцем. Есть серьезные основания предполагать, что изменения, обусловившие кризис традиционной, или авторитарной концепции воспитания, происходили в России не менее интенсивно, чем в Европе.

В чем - в самых общих чертах - выразился кризис?

Прежде всего, в том, что образ жизни старших (родителей) перестал играть для младших (детей) роль ориентира и образца.

Обратимся к результатам исследования «Насилие в семье глазами учителей и воспитателей»

О семейной атмосфере: наблюдения учителей и воспитателей

Особенность нынешней атмосферы воспитания в семьях, отмеченная всеми участниками дискуссии - возросшая отчужденность родителей и детей, дефицит душевности, ласки, эмоциональности, внимания к детям и их проблемам.

Наблюдения воспитателей:

Дети предоставлены сами себе. Родители и дети не разговаривают. Читать, практически, вообще перестали. Дети смотрят «злые» мультфильмы. Общение с родителями заменяется общением с телевизором. Душевный контакт заменен материальным (накормили, одели). Выросло равнодушие к проблемам ребенка: родители гораздо реже, чем раньше, и с неохотой посещают консультации, организованные воспитателями, родительские собрания. Равнодушны даже к здоровью ребенка, поскольку зарабатывают где-то по договору и не могут взять больничный.

Наблюдения учителей:

Безответственное отношение к ребенку - особенно у молодых родителей. Нет души в воспитании ребенка. Нет стабильности, много внешних раздражителей - все это отражается на отношении к ребенку. Родители неласковы. Меньше выражают эмоции. Дефицит ласки.

По мнению учителей и воспитателей, воздействие общества на семью состоит в том, что находясь под гнетом страха не справиться с жизнью (обеднеть, потерять работу, заболеть), родители становятся неуверенными, уязвимыми. У них как будто не хватает сил на любовь к детям, они эмоционально опустошаются, становятся раздражительными и агрессивными. Добавился еще один социальный страх: неуспешность детей (ребенок, не подготовленный к школе или недостаточно хорошо справляющийся со школьными требованиями, может не выдержать конкуренции, оказаться неудачником). Родительский страх перед жизнью проецируется на детей и делает атмосферу в семье особенно напряженной.

Наблюдения участников дискуссии:

Дети стали более жестокими, у них плохо развита речь. Родители с утра до вечера зарабатывают деньги, а не общаются с детьми. Два-три года назад уже стало заметно, что родители не хотят разговаривать с воспитателями о проблемах детей - нет времени. Стремятся только как можно скорее и надежнее подготовить к школе, чтобы ребенок не оказался отстающим. Неудач ребенка стали бояться - «подгоняют» их, не думая о здоровье, о том, что дети устают. Невроз у каждого ребенка: у кого-то тики, кто-то боится оставаться в темноте, кто-то боится посторонних людей. Пропал интерес к личности ребенка, поскольку нет контакта. Родители признают, что не имеют ни времени ни сил заниматься детьми. И у детей пропадает чувство защищенности, они теряются в этом мире.

Снизился порог восприятия и определения жестокости в отношении детей. Это выражается, прежде всего, в словесной агрессии родителей («дурак, был дураком и останешься, куда ты рвешься»). По наблюдениям учителей, детям стало трудно сказать друг о друге что-то хорошее. Учителя делают вывод: дети получают мало «словесной» ласки в семье.

Насилие в семье: трудности определения

Заметно внутреннее сопротивление участников дискуссии определить описываемое ими явление как насилие в семье. Об этом читали, слышали, но назвать какие-то жестокие проявления отношения к детям со стороны родителей как насилие, «не поворачивается язык».

Важно отметить, что понимание того, что семейное насилие существует, приходило и углублялось в ходе дискуссии и интервью.Постепенно уменьшалось сопротивление признанию того, что в их собственной практике были и есть факты родительской жестокости и даже насилия над детьми из вполне «благополучных» семей.

Факты, рассказанные в ходе дискуссии и интервью:

Отец бьет мальчика за оценки: мальчик в школе ведет себя нагло и в то же время он бледнеет от любого замечания.
Школьница со слезами рассказывает другим детям: «мама меня просто убьет, если узнает что я потеряла шарф, который она подарила»
Маленьких детей оставляют одних на ночь.
Мать приходит в детский сад и вместо ласковых слов только раздражается, кричит, торопит ребенка.
Жестоко наказывают на ребенка за то, что он недостаточно опрятен.
Девочка целый день переживает, что у нее оторвалась пуговица, потому что дома ее накажут - она боится матери.
Ребенок закрывает руками голову, а других детей непременно бьет по голове - хочет, чтобы им было так же плохо, как ему, когда его бьют родители.

Участники дискуссии отмечают характерные изменения в поведении многих детей.

Дети становятся более равнодушными по отношению друг к другу - они отошли от игр и отношений (более мягких, спокойных), которые были раньше. Нет игр «в семью». Девочки перестали играть в куклы. Игры однообразны, в основном, сюжеты из мультфильмов. Есть дети, которые и в играх всегда «изгои». Дети иногда проявляют особую жестокость к отношению к игрушкам. Дети часто «не справляются» со своим поведением.

Дети из семей, в которых с ними жестоко обращаются, более уязвимы, чаще плачут и раздражаются в детском саду. Благополучные дети чувствуют, что у них дома есть опора - и они более спокойны.

Анализ высказываний учителей и воспитателей позволяет сделать вывод, что они вкладывают в понятия «насилие» и «жестокость» разный смысл. Насилие в их понимании ближе всего к подавлению личности. Такое подавление может быть моральным, физическим и сексуальным. Тем не менее, в связи с темой насилия участники исследования в первую очередь думают о моральном и эмоциональном подавлении ребенка, поскольку физическое и сексуальное насилие, по их мнению, находятся «за гранью нормальности».

Под моральным насилием чаще всего понимают давление на ребенка с целью добиться от него особых успехов, в то время как ребенок слишком мал, чтобы сопротивляться. Моральное насилие, как его понимают участники дискуссии, проявляется в унижении ребенка, «растаптывании» его как личности, в желании полностью распоряжаться жизнью своего ребенка. Родителям тяжело признать, что ребенок - человек, которого надо выпустить в жизнь. Чаще - хотят «запрограммировать». В результате человек начинает изменяться как личность.

Закрытый мир семьи: возможен ли диалог с родителями?

Говорить с родителями на тему о жестоком обращении с детьми, по общему признанию участников дискуссии, крайне трудно. Учителя, как правило, даже не пытаются этого делать.

У родителей, по их мнению, будет реакция отторжения, поскольку «мало ли что происходит в семье: это закрытый мир». При этом учителя признают, что ребенок остается в этом случае полностью беззащитным. Единственное, что могут сделать в этой ситуации дети, это «найти себе отдушину», то есть друга- сверстника, компанию. Но далеко не всем это удается, поскольку «забитые дети» имеют трудности и в общении со сверстниками. Что тогда? Этот вопрос остается, фактически, без ответа. Учителя таких детей «жалеют», но сделать ничего не могут.

Отчасти, эта общая растерянность связана с убеждением, разделяемым подавляющим большинством воспитателей, что «в семью нельзя вмешиваться никому» и что «родители имеют все права на своего ребенка и даже недопустимые и крайне жестокие вещи делают из любви и заботы». Но постепенно открывается, что этот стереотип скорее маскирует беспомощность учителей перед насилием и нарушением прав ребенка.

В этом смысле характерны сюжет, рассказанный одним из учителей, проработавшим в школе более 30 лет, и его реакция на очевидный факт насилия.

Учитель знает, что девочке нельзя ставить плохие отметки, потому что мать жестоко бьет ее. В то же время учитель не допускает мысли о том, что нужно вмешаться в ситуацию и спасать девочку. Создается впечатление, будто он сам ставит себе границу, дальше которой не хочет продвигаться в понимании ситуации и заключает свой рассказ неожиданным выводом: «но ведь это проявление любви; мама дочку любит, хочет, чтобы она была хорошей, чтобы она была умной, послушной». Сама идея поговорить с матерью, а тем более обратиться за помощью к специалистам, кажется учителю невероятной. В результате, два взрослых человека, которые оказались ближе всего к девочке, как бы по молчаливой договоренности не вступают в контакт: мать не ходит даже на родительские собрания, учитель не пытается выйти на разговор с ней, даже когда для этого есть причина (успеваемость девочки). Похоже, что ситуация внушает учителю ужас, от которого его «спасает» стереотип безусловности родительской любви.

Воспитатели детского сада чаще, чем школьные учителя, говорят с родителями о детях (поскольку видят родителей каждый день). Тем не менее, разговоры о том, что нельзя запугивать ребенка наказанием за провинность воспринимаются родителями «в штыки»: «Она (мать) не понимает, она твердит, что ребенок должен приходить домой опрятным». Характерный ответ родителей - «ребенок все выдумывает». Можно, по мнению воспитателей, навредить своим вмешательством, поэтому – делают они вывод - «лучше с родителями не говорить».

Участники исследования полагают, что надо стараться помогать ребенку психологически: поговорить, посочувствовать, пожалеть. Это доказывает, что различные формы обучения, дискуссии в профессиональной среде, дискуссии в обществе о норме и отклонении во взаимоотношениях родителей и детей - крайне необходимы всем - воспитателям, учителям, социальным работникам, и конечно, родителям.

По ходу дискуссии ее участники постепенно пришли к мысли, что детей надо учить различать то, что опасно для них в поведении взрослых. Тем не менее, учителя и воспитатели уверены: если что-то исходит от родителей, дети считают, что это в порядке вещей. Общая позиция состоит в том, что ребенка надо пожалеть и утешить.

Несколько раз звучала мысль о том, что полезно обращаться к специалистам (к психологам, в специальные центры, в службы телефонов доверия и т.д.). Наибольшее доверие вызывают индивидуальные консультации психологов. Тем не менее, разговор с родителями на тему о жестокости в семье - невероятно сложен. Любые разговоры, даже в самой мягкой форме, если это касается собственной семьи, воспринимаются родителями болезненно.

В заключение.

Дискуссия и интервью с учителями и воспитателями показали, что проблема нарушений прав ребенка, подавление его личности и различные формы насилия над детьми затрагивают самые глубокие пласты жизни семьи (отношения между родителями, их собственный детский опыт, их болезненные неудачи в социуме, эмоциональный и психологический климат внутрисемейных отношений). При этом родители, как правило, отторгают тревожную и пугающую информацию, твердят: «у нас все хорошо, он (ребенок) все выдумывает».

«Человек должен осознать, что он делает неправильно, но у родителей масса доказательств, что они все делают во благо ребенку» - таков, по сути дела, общий вывод участников дискуссии. Это вовсе не означает, что нужно «закрыть тему». Вывод прямо противоположен: необходимо давать обществу больше информации о семье и самых болезненных ее проблемах.

Можно выйти и на более широкое обобщение: крайне напряженная ситуация, в которой «выживают» российские семьи не только ускоряет, но и углубляет кризис традиционной концепции воспитания. Результаты проведенного исследования недвусмысленно свидетельствуют: жестко ориентируясь на модель «послушного и успешного ребенка», родители стремятся угодить требованиям социума - непонятным самим взрослым и пугающим их.

Постоянный стресс и раздражение, которые испытывают люди, легко переходят в жестокость и откровенное подавление личности ребенка, а это не только деформирует внутрисемейные отношения, но и делает ребенка неспособным в будущем нормально стравляться с трудностями взрослой жизни.

Так обсуждение проблемы семейного насилия выходит далеко за рамки частной жизни отдельных семей и проливает свет на то, как «работают» скрытые механизмы жизни общества, предопределяющие его близкое и более отдаленное будущее.

Скачать полную версию (70 КБ, DOC)

Родителям